В 1998 году резко — в разы — падают цены котирующихся на Рижской фондовой бирже акций. Спад начался еще до августовского дефолта в России, но после него падение резко ускоряется.

Виталий Стипниекс (архив A.F.I.)
Прибытие поезда Latvijas Ekspresis Москва—Рига. Лето 1998 года.

Банкиры рассказывают о клиентах, впадающих в отчаяние: некоторые владельцы котирующихся акций теперь ходят в банки, как на работу (в 1998 году только так можно узнать последние актуальные котировки) — и с каждым днем становятся все грустнее, наблюдая обвал цен.

В октябре глава РФБ Улдис Церпс сообщает в интервью шведской газете Handelsbladet, что рижские биржевые индексы DJRSE и RICI с начала года уже сократились на 60%. По словам Церпса, до российского кризиса главным двигателем котировок были иностранные инвесторы, но теперь они массово уходят. «Они так быстро не вернутся. В лучшем случае у них будет интерес к отдельным голубым фишкам», — прогнозирует Церпс.

Впрочем, есть у главы РФБ и надежды, связанные со скорым приходом новых больших эмитентов, недавно прошедших или проходящих через приватизацию — Ventspils nafta, Latvijas gāze и Latvijas balzams.

К концу года панические распродажи усиливаются: многие котирующиеся на бирже компании отчитались об убытках в третьем квартале. Практически все котирующиеся на бирже эмитенты дешевеют в разы — нередко в 10 и даже более раз, если считать от максимальных уровней начала 1998 года. В итоге СМИ называют Рижскую биржу «сантимовой».

Многие латвийские компании, исторически зависящие от российского рынка сбыта (он — крупнейший для Латвии, до кризиса туда уходило 16% всего экспорта) — в очень тяжелой ситуации из-за девальвации рубля. Некоторые, как Olainfarm, даже обсуждают возврат к бартерным сделкам. Лидер текстильной промышленности — Lauma — сообщает об увольнении 800 работников (оставить планируется 1300).

Одна из самых пострадавших отраслей — пищевая промышленность, особенно производители рыбных консервов. В докризисные годы Латвия поставляла в Россию до 70% своих рыбных изделий, а в СНГ — до 90%. В основном это консервы. По мнению главы отраслевой ассоциации Яниса Арницанса, рынок Балтии не так велик, чтобы «съесть» объемы, от которых уже ломятся склады. А в ЕС могут экспортировать лишь 5 компаний из 40.

Тяжелый удар получает и банковская система: один из лидеров рынка, активно инвестировавший в российские краткосрочные гособлигации— Rīgas Komercbanka — утрачивает сначала стабильность, а затем и вовсе признается неплатежеспособным. Впоследствии банк пройдет процесс санации, сменит владельцев и станет немецким Nord/LB.

Виталий Стипниекс (архив A.F.I.)
Очередь вкладчиков Рижского коммерческого банка. 28 августа 1998 года.

В декабре новый министр финансов Ивар Годманис пессимистически высказывается о ближайших перспективах развития Латвии: «Ввиду российского кризиса мы, конечно, можем наполовину снизить свою активность в России, однако надо помнить, что мировая конъюнктура складывается не самым благоприятным образом, и вряд ли мы сможем компенсировать свои потери в России. Все это уже оставило отпечаток на наших банках, которые стали более осторожными и повысили ставки на кредиты. Деньги стали дорожать».

• Внимание! Цены акций в этом ходе близки к реальным историческим минимумам, зарегистрированным в этот период.